Прошло восемь дней со дня пленения Жана и Марианны. Этой ночью Марианна очень плохо спала. Ей постоянно снились кошмары, она то и дело просыпалась в холодном поту, но ей удавалось вести себя тихо. Не в пример ей Жан за всю ночь ни разу не сменил позы. Он вообще выглядел очень спокойным, и только это его спокойствие давало Марианне силы снова и снова пытаться уснуть.

                Но утром Марианна невольно задумалась о мистическом. Чем, если не предчувствием беды, был ее беспокойный сон? Сразу после завтрака в их комнате появился Пит с пятью гвардейцами и бесстрастно отдал приказ:

                — Жан, следуй за мной.

                — Все?

                Пит даже не кивнул. Кивнул Жан. Да, он понял, на что давит Пит. Пит его предупреждал, он итак задержал выполнение своего обещания на несколько дней. Видимо все сроки вышли. Видимо со дня на день герцог будет здесь. Жан подошел к Марианне, нежно обнял ее за плечи.

                — Не волнуйся так, дорогая. Мы все равно сможем видеть друг друга. Я буду вон в той башне, ее видно отсюда. Ведь так, Пит? Планы не изменились?

                Пит нехотя кивнул.

                — Так ты был предупрежден?..

                Жан мягко улыбнулся и поцеловал любимую, но у самого поднялся ком в горле. Марианна вцепилась в него, явно вознамерившись ни за что не отпускать объятий, но... это было невозможно. Жан выждал минуту и осторожно высвободился. В уголке затаилась Маргарет. Сердце ее буквально разрывалось на части. Жан кивнул ей и, выполнил приказ Пита.

                Через час Пит выдворил из замка Маргарет, после чего Марианна осталась совсем одна, хотя... Она наконец-то вспомнила, вспомнила слова Жана о том, что из ее окна должно быть видно и окно его камеры, тогда она бросилась к этому окну и тут же была вознаграждена. Как видно Жан уже давно ждал этого момента. Она хорошо видела его лицо, он укоризненно покачал головой и рассмеялся. Марианна тоже попыталась улыбнуться в ответ.

                Так они и провели весь остаток дня, стоя каждый у своего окна... А на закате вдалеке показались клубы пыли, и сердца Жана и Марианны оборвались. Да, они были правы, это появился герцог.

                Герцог мчался во Френан во весь опор. За ним, отставая только на пол корпуса своих коней, неслись его первые слуги, Глен, Фил и Рон, во главе отряда из трех десятков гвардейцев. К моменту, когда герцог достиг моста, ворота замка уже были открыты и с нетерпением ожидали своего хозяина. Герцог резко осадил коня у самого крыльца и легко соскочил на землю. Пит уже стоял перед ним.

                — Нет, вы только посмотрите на этого человека?! — воскликнул герцог, — Клянусь небесами, ничто на свете не может вывести его из себя, даже известие о том, что я его озолочу, верно, Пит?!

                Ни один мускул на лице Пита не дрогнул, казалось, он вообще окаменел. Его холодность немного остудила пыл герцога.

                — Где они? — уже серьезно поинтересовался герцог.

                — Он в западной башне, она в женских покоях.

                Герцог кивнул и снова радость предвкушаемого удовольствия прорвалась наружу. Он потер руки, окинул замок хозяйским взглядом и рассмеялся, но смех его оборвался так же внезапно, как и начался.

                — Мне вина, их обоих в подвал. Его в цепи!

                Пит поклонился и стремительно направился ко входу в замок. Уже на пороге, он отдал необходимые распоряжения, а сам встретил герцога с кубком красного вина в руках. Увидев это, герцог еще больше просиял.

                — Нет, мне положительно нравится этот парень! Учитесь, олухи! Он в один миг всех вас переплюнул! Что ж, Пит, ты узнаешь, как может быть благодарен герцог Бетенгтон. Чего ты желаешь получить от меня?

                Пит сощурился, но не проронил ни слова.

                — Что ж ты молчишь? Это твой шанс. Используй его, тем более, что ты заслужил.

                Взгляд Пита стал нестерпимо острым, он ответил только через минуту:

                — Дайте мне денег, количество их пусть определит ваша щедрость.

                От такого его поведения, ответа, герцогу стало неуютно. Он нахмурился, залпом выпил предложенное ему вино и, вдруг швырнув бокал в дальний угол залы, стремительно направился к лестнице. Пит едва успел посторониться, пропустить вперед герцога, и только за тем присоединился к первым слугам. Рон чуть отстал, чтобы поравняться с Питом, и шепотом заметил:

                — Слушай, старик, ты не болен?

                — Болен?.. Почему?

                — Только болезнью можно объяснить такую глупость! Пренебрегать таким шанцем разбогатеть?! Я не припомню, чтобы герцог был в таком расположении духа. Что ты выделываешься?! Я бы на твоем месте...

                — Сначала окажись на моем месте, а потом суди, — оборвал его Пит и подарил таким взглядом, что у Рона отпала всякая охота продолжать этот разговор.

                По чистой случайности в этот момент Виктор был к ним ближе, чем к герцогу и, услышав этот краткий разговор, невольно развернулся к Питу. Да, Пит и его удивлял. Виктор был невероятно зол на него, мысленно он уже множество раз представлял, как размажет этого человека по стене, но сейчас ему вдруг показалось, что Пит уже сам сделал это с собой. Виктор плохо знал Пита, после известных событий в Руане, им редко доводилось быть вместе. За последний год они провели под одной крышей в общей сложности меньше двух месяцев, да и это мало способствовало их взаимопониманию. Пит был один. Всегда один. Он в принципе никого к себе не подпускал. Не был исключением даже герцог. Порой Виктору казалось, что герцог побаивается Пита, и потому то и дело отсылает его от себя с какими-то поручениями. Да, Пит мог заставить бояться себя...

                Винтовая лестница привела их в узкий коридор, который уже через пару шагов уперся в приземистую дверь. Эта дверь, всегда запертая, сейчас была приоткрыта. Герцог ворвался в нее подобно смерчу. Его лучшие псы не отставали. Они вошли следом, а с ними и еще шесть человек гвардейцев. Этот подземный каземат оказался неожиданно просторным. Виктор ни раз бывал здесь, но ему даже в кошмарных снах не могло привидеться то, что он увидел сейчас.

                Черные каменный стены источали смертельный холод. Тут была собрана богатейшая коллекция орудий пыток, от обыкновенных розг, до испанских сапог. Тут же в ужасном контрасте с остальной обстановкой стояла богатая мягкая кушетка, обитая красным бархатом. Виктор знал, что во время подобного рода развлечений, герцог любил расслабиться на ней и вялым движением руки направлять работу палача. Но сейчас герцог не спешил утонуть в объятиях этого дивана. В этот момент взгляды всех без исключения были прикованы к Жану.

Не точно посередине с потолка свешивались два стальных кольца. На этих-то кольцах сейчас и был распят Жан. Все повторялось. Точно так же он стоял в темнице дома Рельгро год назад в Руане. Как много бы отдал Виктор, чтобы это не повторилось. Но опять, как и тогда, он не в силах что-либо изменить. Их глаза, глаза братьев, встретились лишь на миг, но и этого было достаточно чтобы понять друг друга. Жан молил Виктор не вмешиваться...

                — Так, мой молодой друг, вот мы снова и свиделись! — смачно протянул герцог, медленно обойдя Жана вокруг, — Повзрослел, возмужал, но все тот же. Фрэнк! Да, ты обречен быть для меня игрушкой! А вместе с тобой обречен и весь род Лаганов! Вина мне!!! Я хочу выпить за то, что последний из рода Лаганов наконец-то в моих руках!

                Услужливая рука Рона уже подала полный бокал. Герцог высоко вскинул руку:

                — Я пью за торжество дела всей моей жизни!!! — и герцог залпом осушил бокал.

                После этого он рухнул на любимую кушетку и, тяжело переведя дыхание, снова смерил взглядом Жана.

                — Это замечательно, что ты как похож на своего отца. Мне доставит особое удовольствие унижать тебя. Будь уверен, нас с тобой ожидает долгий разговор.

                В этот момент дверь снова отворилась и в подземелье почти втолкнули Марианну. Жан невольно рванулся к ней, она же, увидев его распятым, буквально оцепенела. Гвардейцу снова пришлось подтолкнуть ее, чтобы она, пройдя чуть вперед, позволила закрыть за собой дверь. Увидев ее, герцог потерял дар речи. Он даже встал. Только это его движение заставило Марианну наконец-то заметить его, девушка подняла на него взгляд, и тут ее лицо покрыла мертвецкая бледность. Да, это был герцог, проклятие их рода, человек, принесший ей и ее родным столько бед... Она вдруг почувствовала себя обнаженной под его бесстыдным взглядом. Он же и не пытался как-то усмирить разыгравшееся в нем желание.

                — О! Да юная Монсар настоящая красавица! Я много слышал о вашей красоте, мадемуазель, но у меня еще не было возможности оценить ваши достоинства как следует! В Руане все было так сумбурно… Право, вы, пожалуй, даже превзошли свою мать! Я ошеломлен, поверьте!

                — Оставьте свои восторги при себе! — вдруг вскинула носик Марианна.

                — О! И характер! Браво, мадемуазель! — расхохотался герцог.

                Этот его взрыв радости очень смутил Марианну, колени ее предательски дрожали. Она с мольбой взглянула на Жана, но как он мог ее поддержать? Видеть его сейчас распятым было выше ее сил. Она невольно отвернулась, в глазах уже стояли горькие слезы.

                Герцог перехватил этот ее взгляд, и его глаза загорелись злорадным огнем. Два шага, и он уже около Жана. Один сильный рывок, и рубашка Жана разлетелась в мелкие лоскутки, обнажив сильную молодую грудь молодого человека. Марианна вся подобралась. Герцог встал, чтобы хорошо видеть ее реакцию. Он достал из ножен кинжал и стал небрежно играть им. Желаемый эффект был достигнут. Блеск лезвия буквально сковал Марианну, казалось, еще несколько мгновений, и она упадет в обморок. Тогда герцог довольно усмехнулся и медленно направился к девушке. Она непроизвольно отпрянула назад. Он сделал еще шаг, Марианна снова подалась прочь, но за спиной уже была холодная стена. Все, больше отходить было некуда!

                — Не смей прикасаться к ней, негодяй!!! — зарычал Жан.

                Герцог невольно обернулся, один миг, но когда он снова развернулся к Марианне, то не поверил своим глазам. Теперь перед ним стояла совсем другая девушка. В этой не было и тени страха, только безграничное презрение и ненависть к нему.

                — Ну же, герцог, что же вы остановились? — сощурилась гордая испанка, — Вы, как я вижу, правильно поняли меня. Да, сейчас я в вашей власти, но удовольствия это вам не доставит.

                Герцог раздраженно повел плечами:

                — Ты так полагаешь, детка? Позволь с тобой не согласиться. Ты из кожи вон вылезешь, стараясь ублажить меня.

                — Вы в этом уверены?!

                — Да, я достаточно хорошо разбираюсь в людях, — и красивое лицо герцога исказил злобный оскал.

                Он медленно обнажил шпагу и развернулся к Жану:

                — А ты, Фрэнк, будешь умолять ее поскорей приступить к исполнению ее прямых обязанностей, не так ли?..

                Но и в глазах Жана тоже читалось только крайнее презрение. Ему стоило не малых усилий скрыть под этой маской свое отчаяние. И тут шпага герцога блеснула, подобно молнии, и рассекла руку Жана повыше локтя. Рана была не глубокой, но тут же кровь стала капать на пол. А герцог уже приставил пик шпаги к шее Жана. Жан был вынужден выше поднять голову, и тут увидел, что Виктор уже обвязал вокруг головы тесьму, как то всегда делал Глен, готовясь к решительным действиям, а рука Виктора нервно лежала на эфесе его шпаги. Жан понял, что еще одна выходка герцога, и Глена больше не станет, а с ним, быть может не останется никакой надежды на спасение.

                — Ты в курсе моих планом, Фрэнк, ведь верно? — тихо, но внятно заговорил герцог, — Ты будешь умирать долго, я буду продлевать твою жизнь лишь настолько, насколько ласковой будем со мной твоя невеста, насколько покладистым ты будешь сам, — и герцог левой рукой с силой ударил  Жана в живот. Жан согнулся, но устоял, благо цепи не позволяли упасть, — Начнем с малого... — и герцог уже хотел замахнуться еще раз.

                Виктор уже почти сорвался с места, но тут Марианна, верно угадав его порыв, вдруг рванулась к нему и с силой остановила его движение, выхватить шпагу.

                «Мы сами!» — кричали ее глаза, и тут же она развернулась к герцогу:

 — Да, здесь правит пир герцог Бетенгтон! Но, милорд, зачем же довольствоваться малым?!

                Герцог медленно развернулся к Марианне. Она грациозно отошла к кушетке и с непередаваемым изяществом провела пальчиком по бархатной обивке.

                — Милорд, позвольте мне выкупить жизнь моего жениха. Поверьте, выкуп будет щедрым, но мне необходимо слово английского лорда, что этот человек останется жив и здоров, — с мягкой настойчивостью произнесла Марианна, но взгляд ее был столь многообещающ, что герцог даже растерялся. В этот вечер эта необыкновенная девушка преобразилась уже во второй раз. Теперь перед ним стояла соблазнительнейшая на свете женщина.

                — Марианна, не делай этого! — воскликнул Жан.

                — Разве у нас есть выход, Жан? — Марианна удивленно повела бровью, — Да и впервой ли нам попадать в такую ситуацию? Вспомни Льеж... Вся разница только в том, что герцог обладает гораздо более приятной внешностью, чем Борзевиль. Итак, герцог, ваше решение?

                — Графиня, позвольте заметить, что вы ведете себя как опытная куртизанка! — усмехнулся герцог, — Но спору нет, эти ангельские уста произносят разумные и очень сладкие речи. Надо быть идиотом, чтобы не ответить на них.

                И герцог, передав оказавшемуся ближе всех Филу свою шпагу, медленно направился к Марианне. Она же тем временем, все еще даря ему одобрительные взгляды, обошла вокруг кушетки, к своей огромной радости нащупала там какую-то палку, мастерски спрятала ее в складках своей юбки.

                — Что ж, голубка, ты одаришь меня своим поцелуем прямо сейчас? — герцог был уже совсем близко.

                Марианна выпрямилась, плотный корсет не мог скрыть ее волнительного дыхания. Девушка тоже сделала шаг навстречу герцогу, всем своим видом давая понять, что герцог найдет то, что ищет. Краем глаза Марианна видела, как Жан крепко вцепился в свои цепи. Да, она знала, что делает, и он ее понял.

                Герцог уже плохо владел собой. Он протянул к ней руки, намериваясь обвить ими ее талию, и... И в этот момент она вдруг резко рванула вверх припрятанную палку, оказавшуюся в этот момент как раз между ног герцога. Он от внезапной адской боли уже почти упал на колени, когда вдруг Марианна, уже не таясь, с силой ударила его все той же палкой в грудь. Герцога откинуло назад. И тут Жан вдруг сделал немыслимый выпад ногами, и оба его каблука с такой силой ударили в спину герцога, что тот кубарем покатился к противоположной стене.  Это все произошло в какое-то мгновение ока, никто не успел ничего понять, ни то чтобы вмешаться.

                Герцог лежал, не подавая ни малейших признаков жизни. Первым в себя пришел Пит. Он присел на одно колено и попробовал развернуть герцога. Лицо того было в крови, но он дышал, Пит понял это по легкому вздрагиванию ноздрей герцога.

                — Воды! — приказал Пит.

                Рон развернулся в один миг и передал Питу стакан воды. Против общего ожидания Пит не дал герцогу пить, а даже несколько небрежно выплеснул эту воду прямо ему в лицо. С тем он встал, развернулся к Жану и сухо заметил:

                — Он жив, а вот вы, похоже, мертвы!

                Но, казалось, Жан не слышал его. Его взгляд был прикован к герцогу, и когда тот, наконец, начал шевелиться, Жан вдруг не своим сухим скрипучим голосом заговорил. Этот голос заставил всех содрогнуться, а герцог, еще не вполне пришедший в себя, так просто оцепенел.

                — Ты смеешься надо мной, сын?! Глупо смеяться надо собой, ведь во мне ты видишь свое будущее. Знай же, стараниями твоей бабки, моей матери, род Гейсборо проклят! Эта безумная женщина прокляла семь поколений ненавистного ей человека, но забыла, что ее собственный ребенок тоже его плоть. Так знай же, сын, ты тоже будешь умирать долго и мучительно! Ты тоже будешь гнить заживо в полном одиночестве! Смотри на меня! Проказа и твое будущее!!!

                Губы герцога дрожали, а в глазах появился животный ужас. Но Жан еще не закончил:

                — Ты станешь настолько же ужасен, как сейчас прекрасен. Страшно? Омерзительно?! Коснись меня и поверь, недостойный сын!!!

                Эти последние слова были сказаны невероятно ядовито. Герцога уже буквально трясло. Он смотрел на Жана, но явно видел в нем другого человека, да он в этот миг и был другим человеком. Глаза герцога были исполнены такого ужаса, что казалось, он стоит на пороге ада. Еще мгновение, и вдруг герцог сорвался в места и со всех ног бросился бежать прочь. Его тяжелые шаги сотрясли гробовое безмолвие замка.

                Никто не мог поверить в реальность произошедшего. Жан снова был Жаном, таким, каким его все знали. По его лбу градом катился пот, а грудь тяжело вздымалась. Он уже ободряюще улыбался Марианне, и она даже нашла в себе силы ответить ему тем же. И снова из людей герцога первым в себя пришел Пит.

                Он рванулся к Жану и, схватив его за плечи, едва ли не закричал:

                — Откуда ты знаешь о проклятии рода Гейсборо?!!

                Жан упрямо повел головой:

                — Ты уверен, что я должен тебе отвечать?

                — Ты должен ответить!!!

                — Назови хоть одну причину! — и Жан пытливо сощурился.

                Было видно, в душе Пита поднялась настоящая буря, он уже почти решился что-то сказать, возможно, назвать такую причину, возможно не одну, но в последний момент передумал. Он отшатнулся от Жана. Его взгляд снова исполнился невероятной по силе болью, его зубы хрустнули, а руки в сердцах переломили рукоять плети. Этот его последний взгляд пронзил Жана подобно раскаленной игле. Уже в следующий миг Пит вылетел из каземата, быть может, еще быстрее герцога.

                — Что здесь происходит?! — завизжал Рон.

                Фил смахнул холодный пот со лба. Виктор озадаченно усмехнулся и тряхнул головой, как бы приходя в себя:

                — Фил, отведи графиню в ее покои.

                Фил кивнул и, чуть поклонившись, жестом пригласил Марианну следовать за собой, но Марианна резко развернулась к Жану. “А он?! Что будет с ним?!!” Виктор угадал ее мысли и кивнул в ответ:

                — Жана я отведу сам...

                — Какого черта?! — закричал Рон.

                — Не понял? — Виктор хмуро развернулся к нему.

                — Какого черта ты здесь распоряжаешься?!! Герцог не давал распоряжений развести их по своим комнатам!

                — Герцогу сейчас не до них...

                — Они его дело, и ты не смеешь!!!

                — Почему нет? — неожиданно тихо, но ядовито вкрадчиво возразил Виктор, — Это никак не претит воле герцога.

                — Да ты...

                — Я понял бы, если бы что-то подобное заявил Пит, он отличился, эти двое его добыча. Но ты-то что выделываешься?! Но да ладно, по закону наших джунглей  этот спор может решить Фил, — заметил Виктор, и кивнул в сторону Фила.

                — Не воняй, Рон! — только огрызнулся Фил и, легонько подтолкнув Марианну в плечо, увлек ее прочь.

                Виктор церемонно поклонился Рону и в тот же момент утратил к нему всякий интерес. Два взмаха шпагой, и ремни, привязавшие кисти рук Жана к металлическим кольцам, разлетелись в мелкие кусочки. Жан стал с удовольствием растирать уже занемевшие руки. Рон в сердцах сплюнул и стремительно вышел вон.

                Марианна шла словно в тумане. Выходка Жана потрясла и ее. Еще больше ее потряс эффект, который это произвело на герцога. Но что же дальше?! Что теперь будет с ними?!! По правде сказать, в тот момент она больше всего на свете желала смерти герцога, но он жив, и он ни за что на свете не спустит им это с рук. Марианна, сама того не замечая, шла, с силой прижав руки к груди.

                — Да, — вдруг глубокомысленно протянул Фил, о присутствии которого Марианна оказывается уже успела забыть, — У юного Фрэнка выросли зубы, точнее клыки, и он очень сильно укусил герцога. Я начинаю преклоняться перед Лаганами!!!

                Марианна обратила на Фила изумленный взгляд и, увидев его ободряющую улыбку, вдруг тоже улыбнулась.

                — Не скажу, что уже нечего бояться, но вы должны знать, здесь у вас больше друзей, чем вы думаете.

                Марианну осенила догадка, видно этот человек знает правду о Викторе! Она подалась к нему и, понизив голос, задала больной вопрос:

                — Вы выведите нас отсюда, пока герцог не пришел в себя?!