Как и обещала графиня, уже на следующее утро Филипп Нотар отправился в путь, а его хозяйка и Анна стали готовиться к расставанию. Обе очень привязались друг к другу, обеим очень не хотелось прощаться, и, в конце концов, созрело решение, что графиня поедет вместе с Анной, и та с великим удовольствием в свою очередь станет гостеприимной хозяйкой, покажет графине все красоты замка Шероль и прилегающих к нему земель. Эта мысль так понравилась обеим женщинам, что в тот же миг печаль расставания сменили приятные хлопоты по сборам в путь.

                Приезда Геньи ждали где-то через две с половиной недели, времени предостаточно. Его оказалось, пожалуй, даже слишком много. Толи волнение дало о себе знать, толи это просто роковая случайность, но уже через пять дней графиня де Фенс вдруг заболела. По началу она сама отказывалась в это поверить, стойко отбивалась от всяких вопросов на эту тему, но бледность только усиливалась, и еще через два дня она слегла в постель. Печали Анны не было предела, хоть она изо всех сил старалась не показывать этого, а напротив делала все возможное, чтобы подбодрить графиню, не дать той пасть в уныние.

                — Дочка, не оставляй меня, я скоро поправлюсь! — графиня хотела покрепче сжать руку Анны, но это у нее плохо получалось.

                — Дорогая графиня, я обещаю, что никуда не уеду, пока вы не поправитесь, а потом мы уедем вместе, как и договорились. Я вам это твердо обещаю! Так что не волнуйтесь! Берегите силы, и вы непременно справитесь с этим недугом! Вы ведь сильная женщина!

Но дела их только ухудшались. Жанна Нотар по настоянию Анны послала за лекарем в Лимож, за лучшим лекарем провинции. Лекарь появился уже к исходу следующего дня и привез с собой новый удар. С ним приехал сын графини де Фенс Себастьян де Визон. Да, в спутнике лекаря, человеке необыкновенно крупном, резком в движениях и с лицом, обладающим заметным сходством с матерью, Анна без труда признала сына графини, и сердце ее похолодело. Ей в тот же миг вспомнились все те не ласковые слова, с которыми мать неизменно вспоминала сына. Чего же теперь ждать?

                Анна увидела их обоих из окна спальни графини и тут же сменилась с лица. Заметив это, графиня поспешила поинтересоваться:

                — Доченька, кто приехал? Судя по вашему лицу, это не Геньи.

                — Нет, госпожа. Это лекарь и... ваш сын Себастьян.

                — Себастьян?! — графиня даже приподнялась на локте, оказываясь верить своим ушам, — Ты уверена?! Хотя, что это я, сама могла догадаться. Всякий раз, когда он оказывается где-то поблизости от меня, я заболеваю. Вы с Жанной зря посылали за лекарем, причина этой болезни в моем сыне.

                — Что вы такое говорите, милая графиня?! Наверно, он просто узнал о вашем недуге и приехал вас навестить.

                Графиня нахмурилась.

                — Он приезжает только тогда, когда ему нужны деньги, много денег... Как бы там ни было, милая моя, вы остаетесь Кристиной, моей воспитанницей. Вы сирота. Ему нельзя знать правды! Он вообще ничего не должен знать!!!

                Анна видела, что графиня близка к отчаянию, и это волнение непроизвольно передалось и ей, но времени у них больше не осталось. Уже в следующий миг дверь распахнулась, и на пороге комнаты возник этот большой человек. Лекарь, человек в два раза ниже и вообще несравнимо мельче Себастьяна с трудом протиснулся в комнату и, почтительно поклонившись графине, поспешил подойти к кровати больной. Анна с большим удовлетворением увидела в лекаре хоть и маленького, но умного и доброго человека (об этом недвусмысленного говорили его глаза), чего действительно никак нельзя было сказать о Себатьяне.

                Нет, вряд ли этого громилу привело в имение матери сострадание к ней, и не мать в этот момент занимала все его внимание. Эти огромные серые глаза, столь прекрасные на лице графине, у этого человека были просто ужасны. Столько издевки, самоуверенности, всепожирающего желания в них было, что Анна невольно содрогнулась. Казалось, еще миг, и он бросится на нее и растерзает в клочья.

                — Вот так новость! — его низкий громоподобный голос заставил содрогнуться стены, — Да вы, матушка, приготовили для меня по истине королевский подарок! Не ожидал!

                Графиня рывком села на кровати.

                — Если ты хоть пальцем прикоснешься к этой девушке, я прокляну тебя на веке!!! — не так громко, но еще более зловеще произнесла графиня, — Кристина живет в этом замке как моя дочь, и лучшее, что ты можешь сделать, так это относиться к ней, как к сестре! Ты меня понял?!

                Себастьян криво усмехнулся:

                — Я вас понял, — но взгляд его при этом стал только еще наглее.

                Он вышел, заперев за собой двери, и его тяжелые шаги были слышны до тех пор, пока он не ступил на лестницу. Графиня устало рухнула на кровать.

                — Мэтр Роше, зачем вы его привезли? — в глазах графини стояли слезы.

                — Дорогая графиня, поверьте, я здесь не причем, мы встретились с ним недалеко от вашего замка... Не надо так волноваться!

                — Мэрт Роше, вы можете сказать, что с ней? — не выдержала Анна.

                Лекарь поднял на Анну печальные глаза:

                — Нервы, это все от них. Слишком большие волнения, переживания... — лекарь присел на стул рядом с графиней и заставил ее смотреть себе прямо в глаза, — Дорогая графиня, вам нужно прежде всего успокоиться, взять себя в руки. Я дам вам кое-какие травы, это поможет вам справиться собой. Но этот недуг окажется неизлечим, если вы и дальше будете так бояться своего сына и вообще каких-либо перемен.

                — Мэрт Роше, вы говорите это старой женщине. Я не властна над собой, вы это знаете.

                — Но я так же знаю, что вы редкой души человек, что хоть вы и не умеете постоять за себя, но за близких готовы горло перегрызть кому угодно. Раз вы не хотите думать о себе, но подумайте об этой прекрасной мадемуазель. Вы сейчас для нее единственная защита, а, значит, вам надо встать на ноги, надо выздороветь. Помоги мне, и я помогу вам.

                Графиня согласно кивнула, а Анна почувствовала, что уже не может сдерживать слезы.

                Мэтр Роше был прав. Графиня в душе очень боялась сына, и их проблемы еще только начинались. Себастьян, как полноправный хозяин замка, сразу же начал наводить здесь порядок на свой лад. Как и водится у людей его склада, он приехал не один, а с целой сворой подобных хозяину слуг, и те тут же стали распоряжаться в замке, ни во что не ставя волю и желания Жанны Нотар, временно заменяющую мужа в качестве управляющего. Уже второй приказ, отданный Жанне, касался Анны.

                — Эта блондинка Кристина, кажется, должна ужинать со мной.

                — Но, мой господин, графиня желает видеть ее за своим столом в своей спальне, — попробовала возразить смелая Жанна.

                — Ты меня плохо слышала?! Она должна быть за мои столом!!!

                Ноги Жанны стали ватными, когда она шла в комнату госпожи, чтобы передать Анне этот приказ.

                — Нет, Кристина, ты не должна идти туда! — резко запротестовала графиня.

                — Но тогда он явится сюда, — попробовала возразить Анна.

                — И пусть, я очень надеюсь, что в нем осталась хоть крупица уважения к своей матери, и он не пренебрежет моим желанием, — графиня нежно сжала руку Анны.

                Анна оказалась права, через пять минут, как ужин должен был бы начаться, дверь спальни графини резко распахнулась, и на пороге возник Себастьян. По его лицу было видно, что еще минуту назад, он рвал и метал в бешенстве, но что-то в нем переменилось, он даже попытался изобразить на своем лице подобие приветливой улыбки.

                — Я тут подумал, матушка, и решил отужинать с вами.

                В самом деле, за ним уже стоял слуга с огромным подносом в руках.

                — Очень надеюсь, вы не прогоните своего блудного сына?

                Графиня не стала обострять ситуацию и позволила сыну расположиться за своим столом. Разговор не клеился, мать и сын скупо обменялись новостями, сын так и не удосужился поинтересоваться здоровьем матери, но зато сразу же твердо заявил, что намерен задержаться в Плермо на какое-то пока неопределенное время, и его взгляды в сторону Анны, ясно давали понять причину этой задержки. Анна за все время обеда не проронила не слова, всячески избегала поднимать глаза на Себастьяна, но постоянно почти физически чувствовала на себе его взгляд.

                Наконец, Себастьян ушел, пожелав доброй ночи дамам, и опять же Анне было уделено особое внимание. Не смотря на то, что она была представлена ему всего лишь как воспитанница графини, он счел возможным поцеловать ей руку, и Анне показалось, что она была близка к обмороку, когда эти толстые губы коснулись ее руки.

                Дверь за Себастьяном закрылась, и тут же графиня развернулась к Анне.

                — Кристина, девочка моя, сегодня ты должна спать у меня!

                — А завтра? После завтра? Милая графиня, он ведь ваш сын, разве дело может дойти до этого?

                — Я знаю его, ведь он мой сын... Ладно, доченька, наши комнаты все равно соединены тайным коридором. Ты только обязательно запри внешнюю дверь. Хорошо?

                — Хорошо, — Анна ласково улыбнулась графине и нежно поцеловала ее в щеку.

                Предупреждение графини было не лишним, еще не наступила полночь, а дверь комнаты Анны резко рванули, похоже у не званного гостя даже не мелькнуло мысли, что эта дверь может быть заперта. Анна похолодела. После секундной паузы в дверь жестко постучали.

                — Фея моя, сжальтесь и откройте свои объятия! — раздался приглушенный как будто даже нежный голос Себастьяна.

                Анна бросилась одевать халат.

                — Я ведь все равно войду, так почему бы нам просто не быть друзьями? — уже жестче проговорил Себастьян.

                Анна судорожно соображала, что делать. В том, что он сможет войти, просто выбив дверь, она не ничуть не сомневалась, но ей-то как быть. Ей не было дано времени раздумывать. Уже в следующую секунду раздался страшной силы удар, и дверь, словно пушинка, слетела с петель. Себастьян был в ночном халате и мягких ночных тапках. В глазах все та же самоуверенность и мерзкое вожделение.

                — О! Я и не предполагал, что твои волосы настолько прекрасны! Ты настоящая жемчужина! Тебе сам Бог велел сиять в моей короне!

                — Уйдите отсюда, сударь! Прошу вас!!! — Анна стала пятиться от неумолимо надвигающегося на нее молодого хозяина замка.

                — Для того ли я ломал дверь? Нет, моя дорогая, вы слишком прекрасны, чтобы не быть моей!

                — Прочь! Я сказала!!! — вдруг раздался гневный голос графини де Фенс. Она стояла в проеме маленькой потайной двери и в руках ее был пистолет, дуло которого смотрело прямо в голову Себастьяна, — Я сказала, убирайся вон отсюда!!!

                Такого отпора Себастьян никак не ожидал. Смертельно испуганная Анна стремительно спряталась за спину старой больной графини, которая в этот момент казалась на голову выше сына.

                — Себастьян, ты знаешь, что я выстрелю, если ты сделаешь еще хоть шаг. Выстрелю и не промахнусь! Убирайся, и думать забудь об этой девушке, если не хочешь, чтобы я тебя прокляла!

                Себастьян схватил попавшийся под руку стул и с силой швырнул его в стену, тот в один миг превратился в груду щепок. Но гневу разъяренного буйвола, на которого в этот момент так был похож Себастьян, нужен был более эффективный выход.

                — Что ж, старуха, я уйду, сейчас. Но ты не жилец на это светом, и знай, это девчонка станет моей до того момента, как остынет твое дряхлое тело! Она будет моей!!!

                Графиня опустила пистолет только после того, как шаги Себастьяна стихли в дальнем конце галереи. Женщины посмотрели друг другу в глаза и расплакались, одна об счастья избавления, другая от жгучего стыда. Обеим души сковывал страх безысходности.

                Они перешли в комнату графини и расположились на одной кровати. Анна с удивлением отметила, что графиня выглядела почти здоровой, взгляд ее был как и прежде ясным, решительным и нежным. Мысль об Анне придала старой женщине небывалые силы, опять мэтр Роше оказался прав.

                — О если бы Нотар поскорее привез сюда твоего дядю, моя дорогая! — вздохнула графиня.

                Анна согласно кивнула.

                Всю эту ночь замок так и не мог заснуть. Разбушевавшийся Себастьян крушил все, что попадалось ему на пути, он разнес деревянный сарай на скотном дворе, забор у конюшни... его крики и ругательства смолкли только на рассвете, только с первыми лучами солнца графиня и Анна, смогли сомкнуть глаза.

                Анна проснулась сразу после полудня, и первая ее мысль была о графине. Та лежала тут же, еще спала, но сон ее был очень беспокойный. Анна нежно коснулась лба графини, и сердце ее похолодело. У графини была ужасная лихорадка, она вся буквально горела. В один миг Анна была уже на ногах, накинула халат и бросилась за лекарем. Она знала, что ему выделили комнату на первом этаже. Этот путь был преодолен ею всего за считанные секунды.

                — Мэтр Роше, графине очень плохо!!! — закричала она с самого порога.

                Тот понимающе кивнул и поспешил следом. Когда они появились в комнате графини, та уже проснулась, точнее это показалось Анне с первого взгляда, а на самом деле бедная женщина металась в бреду. Добрая Жанна тоже уже была тут.

                — Холодной воды, скорее!!! — скомандовал лекарь.

                Графине стало лучше только через три часа. Взгляд ее прояснился, она смогла признать милые ее сердцу лица, но тут же над ней снова словно нависла грозовая туча.

                — Где мой сын?

                — Полчаса назад он отправился на охоту, моя госпожа.

                Графиня вздохнула с некоторым облегчением и снова закрыла глаза.

                — Теперь ей нужен покой. Ночные волнения не пошли ей на пользу, давайте оставим ее на какое-то время одну, — предложил лекарь и настойчиво поманил Анну и Жанну прочь.

                Те не стали возражать. Анне еще надо было одеться, Жанне проверить, чем занимаются ее дети. Сам же лекарь взял кусок хлеба, чарку молока и вернулся к больной.

                Солнце коснулось горизонта, когда графиня потребовала к себе Жанну, Анна к тому времени уже снова была у ее кровати.

                — Да, моя госпожа? — Жанна склонилась над очень состарившейся в болезни хозяйкой.

                — Жанна, помоги Кристине бежать отсюда.

                — Бежать? — всполошилась Анна, — Нет! Я не оставлю вас!!!

                Графиня перевела печальный взгляд на свою любимицу.

                — Моя дорогая, чувствую, сегодня ночью у меня не будет сил встать на ноги, а я больше смерти боюсь, что тебя обидят в мое доме.

                — Даже не говорите об этом! Вот увидите, я смогу за себя постоять, а там вернется Филипп...

                — Я чувствую дыхание смерти, я никогда ее не боялась, напротив ждала как избавления, но сейчас... Может статься, что уже завтра я не проснусь, и тогда действительно некому будет за тебя заступиться. Мой сын это исчадие ада! От него можно только бежать!

                — Прошу вас, не говорите так! — по щекам Анны текли горькие слезы.

                Жанна нежно коснулась ее руки:

— Я полностью согласно с госпожой, вам, Кристина, надо бежать, и я знаю, как это сделать.

Анна подняла на Жанну непонимающий взгляд.

— Большинство слуг замка живут вне его стен, в деревне. Слуги приходят в замок и выходят из него почти свободно. Через два часа они начнут уходить. Если мы переоденем вас крестьянским мальчиков, ни один пес Себастьяна не заподозрит подвоха. В деревне вы могли бы взять коня у Трефле, того, которого мой муж дал им сразу после вашего переселения в замок.

— Да, коня трактирщика Жерара, — вспомнила Анна.

— Кого? — не поняла Жанна.

— Хозяина таверны “Прозрение” в Шатонеф. Верно, дочка, к нему-то ты и отправляйся. Бог даст, там тебя и нагонит твой дядя.

— Но... — Жанну что-то смущало.

— Что еще, Жанна, говори! — потребовала графиня.

— Я тоже очень хорошо знаю вашего сына, госпожа. Как только он обнаружит пропажу, начнутся бешенные поиски. Боюсь, даже на коне Кристине не удастся уехать достаточно далеко, чтобы стать недосягаемой. Одинокий всадник в наших краях, далеких от оживленных дорог, очень заметен.

— Ты можешь что-нибудь предложить?

— У меня есть идея. Сегодня в деревне под замком выступали какие-то бродячие артисты. Может быть, они смогут стать вам прикрытием. Например, вы покинете деревню с ними, а тем временем Бернан Трефле отведет коня в Десю. Мне сказали, что артисты уедут сегодня на ночь. С ними вы доберетесь до Десю, а от туда до Шатонеф, до Жерара всего полдня пути. Это только мое предложение...

— Может быть, это и неплохая идея, — улыбнулась графиня, — Только тебе, Кристина, придется уговорить артистов заехать в Десю.

— Уговорю, — уверенно заявила Анна, сама себя тем удивив.

Графиня удовлетворенно кивнула, было видно, на душе ее заметно полегчало.

— Моя девочка, я верю в твою счастливую звезду, ты счастливо избежала гибели, пустившись в дорогу в лютую стужу, теперь же уже весна. Мне очень жаль, но ты уйдешь, ради своего будущего, ради себя и меня. Если в пути ты не встретишь своего дядю, то он догонит тебя, я или Жанна непременно скажем ему, куда какой дорогой ты пошла. Я верю, ты еще будешь счастлива, моя девочка! У тебя все получится!!!