Когда же солнце коснулось горизонта, графине пришлось сделать над собой еще одно нечеловеческое усилие и выполнить данное баронессе обещание. Наложив на щеки немного румян, в тщетной надежде как-то скрыть свою бледность, графиня вслед за подругой переступила порог белокаменного дома. Виконт и виконтесса де Бланш приняли гостей как всегда радушно, но с первого же взгляда стало очевидным, что что-то не так, что-то изменилось со времени их последней встречи. Это чувствовалось в некоторой неловкости слов, смущении взглядов, предупредительности малейших желаний гостей, особенно графини. Это сразу насторожило графиню де Ла Ган. Она хорошо знала этих людей, они всегда были очень искренни в проявлении своих чувств, если радовались, то это часто выливалось едва ли не в бал, если расстраивались, то были близки к трауру. К трауру? Да, произошло что-то неприятное. Де Бланши не были в трауре, но одеяния их были много скромнее обычного. Что же произошло?

                Де Бланши были очень смущены, но объяснить причину этого никак не решались. Проведя гостей в гостиную, хозяева еще раз выразили свою признательность графини де Ла Ган и баронессе де Пуар за то, что те приняли их приглашение, и это стало для графини откровением, до этого момента она была уверена, что это ее милая подруга напросилась в гости. Что ж, пусть так. Но в таком случае, что заставило де Бланшей пригласить их? Меж ними никогда не было особо тесных дружеских связей, встречи происходили в основном мимолетно, на балах, на приемах. Значит, все же что-то случилось! Но что? Утвердившись в своем подозрении, графиня приняла решение, она больше не намеривалась оставаться в неведении, подозревать и догадываться. Ей смертельно надоело это занятие.

                — Господа, — обратилась она к хозяевам дома, — позвольте задать вам один вопрос? Признаться, я была бы очень благодарна вам за прямой ответ.

                — Конечно, спрашивайте, графиня, — тут же отозвался виконт де Бланш, но от внимания графини не ускользнуло то, как виконтесса потупила взгляд. Да, что-то было не ладно.

                — Я буду рада узнать, что я ошибаюсь, господа... узнать, что у вас все в полном порядке, все здоровы и счастливы, но ваши лица заставляют меня все же спросить вас, так ли это на самом деле? Я бы хотела знать правду!

                — О! Моя милая графиня, — горестно всплеснула руками баронесса, — не начинайте все с начала! — и, уже обращаясь к хозяева, поспешила объяснить, — Простите мою подругу, но последние дни ее одолевает смутное предчувствие беды, в каждой встрече, в каждом событии она видит знак не ладного, а всему причиной дурной сон.

                Графиня подарила подруге раздосадованный взгляд, но возражать не стала, может быть ей и в самом деле мерещится. Но сердобольные хозяева приняли слова баронессы очень близко к сердцу.

                — И как давно вам приснился этот дурной сон, дорогая графиня? — с неподдельным интересом поинтересовалась виконтесса.

                — Четыре дня назад, — неохотно ответила графиня.

                Глаза хозяйки дома широко распахнулись, она медленно развернулась к мужу, тот ответил ей тем же. Заметившая их движения графиня почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце.

                — Что значат ваши взгляды?! Господа, прошу вас! — взмолилась графиня.

                Было видно, что виконт сделал над собой гигантское усилие и, не поднимая на графиню глаз, открыл рот:

                — Видите ли, графиня, нам очень жаль, что, похоже, мы первые вынуждены сообщить вам эту прискорбную новость. Но это наш долг... Дело в том, что как раз четыре дня назад ваш сын, Антуан де Валеньи...

                — Молчите, папа!!! — вдруг раздался звонкий детский голос.

                Все разом обратили свои взоры ко входу в зал и увидели маленькую девочку, просто ангела во плоти. Это была маленькая дочь виконта де Бланша Мирабэлла. Эти кокетливые кудряшки, обрамляющие голубоглазое личико, ямочки на нежных кругленьких щечках, все эти рюшечки и бантики, так живописно рассыпанные по ее нежно розовому платью, все это очаровательное сознание, казалось, просто излучало свет здоровья и благополучия, просто невинного детского счастья. Именно счастья. Мирабэлла, на миг задержавшись на пороге зала, бегом бросилась к графине. Они были давно знакомы и нежно друг друга любили, девочка всегда видела в графине добрую фею, так прекрасна, доступна и добра была эта женщина, никогда не относившаяся к ней, как маленькой. Графиня же, общаясь с этим ангелом, часто просто забывала, что это не ее дочь. Они горячо обнялись, но даже это не смогло рассеять беспокойства графини.

                — Мирабэлла, что дало тебе право перебивать своего отца? Разве воспитанные девочки так поступают? — строго пожурила ее графиня.

                Девочка кокетливо кивнула баронессе, в знак приветствия, и снова обратила свой взгляд на графиню.

                — Нет, не поступают. Но я не хотела, чтобы вас зря расстраивали.

                — Расстраивали?

                — Да, вы только посмотрите на них лица, — девочка кивнула на родителей.

                Не требовалось особенно наблюдательности, чтобы заметить, как смущены хозяева дома. Было ясно, что присутствие ребенка их очень стесняло, виконтесса уже даже протянула руку к дочери, явно с желанием ее увести, но девочка опередила ее.

                — Нет! Я никуда не пойду, пока не скажу это!

                — Да что же, моя милая? — графиня даже подалась вперед. При других обстоятельствах ее бы очень потешила эта сцена, но не сейчас.

                — Они считают, что ваш сын погиб, умер! Но это не так!!! — торжественно возвестила девочка.

                У всех взрослых пропал дар речи. Насладившись паузой, Мирабэлла еще торжественней возвестила:

                — Папа, мама, я слышала, как вы шептались об этом. Вы считаете, я не знаю, что это значит, умирать? Не надо было придумывать для меня сказок. Вы меня обманывали! Но вы сами ничего не знали! Он не погиб!!!

                Виконтесса растерянно повела руками, да, действительно, они с мужем попытались уберечь свое сокровище от этого потрясения, они долго и красочно описывали ей, как Антуана унесла сказочная колесница, только для поддержания этой сказки виконтесса решила не одевать траура по Антуану, по человеку которому она обязана спасением жизни ее дочери. И вот оказывается, что все их усилия были напрасны, маленькая Мирабэлла не так мала, как это им с отцом до сих кажется.

                Графиня же де Ла Ган просто сменилась с лица:

                — Да объясните же толком, что произошло! Почему вы, сударыня, оплакиваете моего сына, и почему ты, Мирабэлла, считаешь, что твоя мать не права? Не томите, умоляю!!!

                — Ну вот, мы все-таки напугали вас! — Мирабэлла огорченно надула губки.

                Это любимое и изрядно балованное дитя гневно развернулось к родителям.

                — Что же, рассказывайте! Но вы, госпожа, не принимайте все это всерьез, потому что, ваш сын герой, настоящий рыцарь, и я сегодня разговаривала с ним!

                — Что?! — виконт и виконтесса от изумления даже привстали.

                — Доченька, ты уверена? — тут же переспросил ее отец.

                — Да! И Камилла может это подтвердить! Правда, Камилла?

                Только тут все присутствующие обнаружили присутствие пожилой гувернантки. Камилла обладал ценным для прислуги даром быть незаметной, когда этого требовали обстоятельства. Теперь же внимание всех заставило эту милую седовласую женщину сделать несколько шагов вперед и опуститься в глубоком реверансе.

                — Камилла, это правда? Вы сегодня видели господина де Валеньи?! — виконт де Бланш едва удержался, чтобы не подойти к служанке.

                — Да, господин, видела и говорила с ним, как сейчас с вами, — Камилла снова поклонилась.

                От сердца графини отлегло. Два человека не могли ошибаться одновременно, очевидно, произошло какое-то недоразумение, но сейчас же все прояснится. Главное, ее сын жив! Но хозяева дома с трудом верили этому.

                — Камилла, сейчас же подробно расскажите нам, где, при каких обстоятельствах вы видели господина де Валеньи, — продолжила допрос виконтесса.

                Гувернантка покорно кивнула и уже хотела начать свой рассказ, но Мирабэлла ее опередила:

                — Мы встретили их у ограды нашего сада. Мы там гуляли с Камиллой.

                — У ограды?! Я же запретила там гулять!!! — вспыхнула виконтесса.

                — Ну, мама! — сморщилась Мирабэлла, — Как же тогда я могла бы встреть господина Антуана?

                — Ладно, рассказывай дальше, дорогая, — графиня нежно развернула девочку к себе.

                — Так вот, дальше... Он с другом сидел на выступе нашей ограды со стороны улицы…

                — Сударыня, вы знаете, ведь с улицей Святого Николы ограда у нас решетчатая, — поспешила пояснить Камилла.

                Графиня кивнула, а Мирабэлла продолжала:

                — Я поздоровалась с ним, сказала, что очень рада видеть его, что никогда не верила в том, что он умер, а другие верили. И потом попросила его прийти к нам в гости, а он согласился, только сказал, что не в этот раз, потом как-нибудь. Все. Он не погиб! — девочка едва не выкрикнула это, снова кинув победный взгляд на родителей.

                — Вот видите, моя милая, ваши страхи совершенно напрасны! — искренне обрадовалась баронесса, сердечно пожимая руку графини.

                Та была рада это слышать, видно ее сын попал в какую-то неприятность, но смог достойно выйти из нее, только не все об этом узнали. Но что-то все же ее смущало.

                — Камилла, все так? — уточнила она у служанки.

                — Да, госпожа, все так.

                — Слава Богу! Как я счастлива это слышать! Теперь я бы хотела узнать, что заставило вас думать иначе, дорогая виконтесса?

                Та невольно переглянулась с мужем, если все так, то стоит ли бередить былые раны?

                — Это стоит сделать! — в слух решил виконт, — Стоит хотя бы потому, что мы обязаны поблагодарить вас, графиня, за вашего сына. Вы воспитали достойного, совершенно бесстрашного человека и можете по праву гордиться этим. Мы же ваши и его вечные должники! Да, я сейчас же, не медля ни секунды, поведаю историю подвига вашего сына, который он совершил на глазах добрых двух десятков человек, — виконт перевел дыхание и начал своей рассказ, — Как, может быть, вам известно, мы только что вернулись из нашей поездки к сестре моей жены виконтессе де Рено в ее владения на порогах реки Тарн. Время там текло быстро и беззаботно. А по случаю нашего отъезда виконтесса решила устроить великолепный пикник на берегу реки. Заехавший в те края господин де Валеньи присоединился к нам, правда, говорят, виконтессе пришлось изрядно постараться, чтобы уговорить его на это.

                Графиня де Ла Ган не нуждалась в этом пояснении и ей не надо было догадываться о недосказанном. Ни для кого не секрет, что ее сын один из самых завидных женихов Франции, и виконтесса де Рено старалась ради своей дочери Коры, девушки на два года старше Антуана и не отличающейся какими-либо особенными внешними данными. И то, что эти уговоры стоили виконтессе трудов тоже было очевидно, ведь Антуан последнее время избегал шумных сборищ. Но, так или иначе, он принял это приглашение. Что же дальше?

                — Все было замечательно, — продолжал тем временем виконт, — пикник удался на славу! И с погодой повезло. И тут произошло то, что едва не привело к гибели нашей дочери и постыдному увольнению Камиллы, — виконт бросил гневный взгляд на совсем сникшую служанку, — Камиллу спасло только то, что мы знаем, как она верно служила нам на протяжении всех этих лет, и то, как невыносимо непоседлива бывает Мирабэлла. Короче, Камилла отвлеклась, как она говорит, лишь на миг, а Мирабэлла оказалась в лодке. Никто и понятия не имел, что там в кустах была лодка. Камилла подняла крик, когда лодку уже отнесло почти на середину реки. Мирабэлла сидела в ней. Вы лучше поймете наш ужас, если вспомните, что  на той реке есть довольно большой водопад, а пикник расположился всего лишь в миле от него вверх по течению. Лодку с нашей дочерью подхватило течением. На призывы о помощи откликнулось сразу несколько дворян, лодку можно было достать только вплавь, и четверо попытали удачу, но очень скоро стало понятно, что добраться до лодки сможет только ваш сын. Он плыл так стремительно, так легко! Остальные уже на полпути повернули назад. Мы все с замирающими сердцами следила за тем, как он нагонял лодку, наконец, поймал ее, и стал буксировать ее назад. Течение в том месте было уже очень сильное, и их стало сносить вместе. Вашему сына, сударыня, потребовалось приложить все его немалые силы, чтобы все же отбуксировать лодку к берегу. И мы наконец-то смогли обнять нашу непоседливую дочь. Ваш сын спас Мирабэллу!

                Графиня кивнула, раз Антуан оказался там, он должен был это сделать, это понятно.

                — Но почему же вы решили, что он погиб? — напомнила графиня.

                Виконт виновато понурил голову:

                — Мы все были так поглощены осмотром Мирабэллы, что по началу совсем забыли о господине де Валеньи. Когда же его хватились, он уже был на середине реки. Его уносило течением. Мы видели, что он пытался ему противостоять, но...

                — Вы хотите сказать, что он упал в водопад? — предположила графиня.

                — Да, графиня. Поверьте, мы не были в состоянии ему помочь.

                — Постойте, я что-то не понимаю? — вмешалась баронесса де Пуар, — Где же вы взяли Мирабэллу на руки? Я думала у берега?

                — Так и есть.

                — Тогда как Антуан оказался на середине реки?!

                — Мы думаем, он сильно устал, вытаскивая из стремнины лодку, вот течение и увлекло его вновь, и он уже не мог ему противостоять… — объяснил виконт.

                Баронесса этого не поняла, и графиня разделяла ее мнение. Если человек привел к берегу лодку, то еще шаг и он сам на берегу. Чтобы оказаться снова на стремнине, надо было туда как-то или зачем-то вернуться! Графиня заметно побледнела. Баронесса, уже догадываясь, что может прийти в голову ее подруги, бросилась искать другие объяснения.

                — Скажите, виконт, там у берега сильное течение?

                — Не очень... Господин Антуан привел лодку к причалу… Там было глубоко, на ноги встать он вряд ли смог бы… — с готовностью ответил виконт.

                Графиня потемнела и в задумчивости кивнула. Баронесса схватила ее за руку.

                — Моя дорогая, вы что же забыли, что вам сказала Мирабэлла? Она не далее как сегодня разговаривала с вашим сыном! Не надо так печалиться!!! Он жив и здоров, верно, Мирабэлла?!

                — Да! Да! Да!!! — девочка вскочила и крутанулась на каблуках, — Я вам это и говорю!!!

                Графиня благодарно улыбнулась. Но страшная догадка все же ранила ее сердце, Антуан пытался покончить жизнь самоубийством! Хвала Всевышнему, это ему не удалось! Видно эти люди даже не попытались искать ее сына под водопадом, а он выплыл!!! Да, виконт, сказал, что он пытался бороться с течением, значит, одумался, и Всевышний пощадил его! О Боже, теперь необходимо как можно скорее его увидеть! Графиня обратилась к Камилле.

                — Вы присутствовали во все время разговора Мирабэллы с моим сыном.

                — Да, сударыня.

                — Он не сказал, почему не может принять приглашение Мирабэллы? Куда он собирался поехать?

                — Нет, сударыня.

                Графиня кивнула, это было на него похоже.

                — А как было его настроение? Весел ли он был, или угрюм? — продолжала допытываться графиня.

                Никто ей не мешал, все понимали, это был естественный интерес матери, тем более, только что услышавшей такое о своем сыне.

                — По началу весел и приветлив, как всегда с Мирабэллой. Но потому, кажется, огорчился.

                — Вот как? Почему?

                — Ему было не приятно услышать эту историю с водопадом, разве не понятно? — вмешалась Мирабэлла.

                — Мирабэлла, сядь и не мешай! — одернула ее мать.

                — Не приятно? — эхом отозвалась графиня, — Так вы ему это рассказали? Зачем?!

                — Его друг, молодой дворянин, настоял на этом, он хотел услышать это непременно от нас с Мирабэллой, — охотно отвечала Камилла.

                — Его друг? — только сейчас графиня обратила внимание на эту деталь. У Антуана было мало друзей, кто же сейчас рядом с ним? — Вы случайно не знаете его имя?