Минут пять Маги сидела словно оглушенная. Она ни о чем не думала, ничего не видела и не слышала. Время остановилось, и все потеряло смысл. Все. Ночь. Луна. Мрак... И вдруг из этого мрака поднялось во весь свой огромный рост непередаваемое чувство утраты, невозвратимой потери. Маги взорвалась. Она схватила в охапку подушку и рухнула на кровать. Слезы, море слез хлынуло из ее глаз, заливая ее надорвавшееся сердечко.
“Какая же я дура!!! О Боже, почему же ты не дал мне ума?! Зачем я не сдержалась?! Зачем это случилось?! О, дура я дура! Невыносимая дура! Это надо же было его оттолкнуть от себя как раз в тот момент, когда он был так ко мне близок. Близок как никогда. Ведь я была ему нужна! Он не играл со мной! О чем ты, Маги?!” — оборвала она сама себя, — “Да ты ему уже давно не чужая, но он все еще любит эту графиню, уж ее!!! Нет сомнений, он все еще любит ее, только ее!!! Я права. Но зачем было об это говорить вслух?! Дура!!! Чего ты добилась? Он теперь будет от тебя бегать как от огня, тебе придется начинать все с начала, только теперь он будет осторожнее, он будет просто бояться меня. Да, бояться, даже больше, чем герцога. О, я идиотка! Теперь я осталась совсем одна. Теперь у меня есть только надежда. Ты-то, надежда, не оставь меня! Анна далеко, с другим... Он должен будет ее забыть. Я же буду здесь, рядом с ним... О Боже, о чем я!? Как мне теперь быть?!!”
Маги плакала, безутешно плакала, а в мыслях ее то и дело сквозь плотную пелену ядовитого тумана безответчины, отверженности стали прорываться картины недавних событий. Вот Виктор, сильный, ловкий, отражает удар герцога, увидел ее и, нет сомнений, он испугался за нее! Да, поэтому он просил Фила увести ее прочь. А как же она боялась! Этот страх за него просто испепелил ей душу. Виктор!.. Вспомнилось, как в пещере он снял свою бутафорию и развернулся к ней. О, это лицо! Может ли быть что-нибудь прекраснее, милее ее сердцу?! А эта седина?! Чего же ему стоила гибель Эжена, страшно подумать! О Боже, за что ему все это?! Или вспомнилось, как нежно он поцеловал ее в лоб, бережно взял на руки... Как же спокойно рядом с ним. “Какая же я дура!!!”
Маги не заметила, когда уснула. Сон был подобен кошмару. Дорогой образ Виктора то и дело загораживался призраком герцога. Да и сам Виктор, он только отворачивался, только хмурился... И эта досада в его взгляде... Этот сон не принес ей ни малейшего облегчения.
Наконец, Маги решила вырваться из пут этого кошмара. Она резко села на кровати. Голова страшно гудела. Маги искренне удивилась, увидев, что уже далеко не ранее утро. Да, но что же теперь делать? Как быть? Маги ощутила страх, ей было страшно показаться на глаза Виктора. Зачем все? Зачем?!
Маги словно в тумане подошла к зеркалу и заглянула в него. В тот же миг ее объял неподдельный ужас. Она отказалась признать себя в этом смотрящем из зеркала прямо ей в глаза чудовище. Веки, наполненные слезами, приобрели водянистый оттенок и отказывались открывать глаза. Все лицо покрылось воспаленными пятнами, а губы опухли и совсем потеряли форму. В этом изображении никак нельзя было признать себя, никак!
— Уродка!!! Сумасшедшая! — зашипела на себя Маги и бросилась умываться.
Спустя несколько минут она вновь боязливо глянула в зеркало. Стало лучше, но все еще слишком откровенно рисовалась на ее лице эта больная ночь. Маги в отчаянии села на кровать: “Только не плачь! Хватит уже! Слышишь? Все!” — приказала она себе, но злость на себя грозила вновь вылиться в слезы.
И в этот миг в ее дверь постучали. Маги замерла. Стук повторился. Маги не могла даже предположить, кто бы это мог быть, но открывать было страшно, слишком страшной она себя ощущала. Стук снова повторился и в дверь толкнули. Маги молчала. Тогда послышались удаляющиеся шаги, и Маги наконец поняла. Это был Фил... Фил! “Постучит ли когда-нибудь в эту дверь Виктор?” Маги почувствовала, что в горле снова встает тяжелый ком слез, и поспешила взять себя в руки.
Прошло еще около двух часов, прежде чем Маги решилась покинуть свою каморку. Солнце уже поднялось к зениту. Маги рассеянно поплелась к кухне. У нее не было определенных обязанностей при замке. Только раз от разу ей приходилось помогать горничным. Что же делать сейчас? Пришла мысль выяснить, чем же занимается Виктор. Он уже позавтракал? Наверно... Но тогда где он сейчас может быть?..
— Маги! — сзади подбежал возбужденный белокурый лопоухий мальчуган.
— Том? Доброе утро.
— Ты знаешь, что творится?! — глаза мальчишки просто пылали.
— Творится?
— Ну, произошло?
— Произошло? Что?
— Ты еще не знаешь?! Весь замок бурлит!!!
— Том, милый, говори просто. Что значит бурлит? И что случилось?
— В замке появилось приведение!
— Приведение? — Маги не знала этого слова по-английски, — Что это такое?
— О, черт! — разозлился Том, — Ты ничего не понимаешь!
— Что?
— Что, что... — Том посмотрел на Маги с искренней досадой, — Ведь не дура, наверно, раз с Гленом водишься.
— Пошел вон! — рявкнул на него подошедший Фил.
Том присел от неожиданности.
— Ты бы за неделю пребывания во Франции и двух слов связать не смог бы. Не смей больше ругать Маги. Понял? Теперь прочь с моих глаз!
Том вложил руки в ноги и в миг испарился. Ничего не понимающая и потому очень сконфуженная Маги развернулась к Филу:
— Привет, детка, — Фил улыбнулся ей, — Как дела?
— Хорошо, а у тебя?
— Грех жаловаться. Ты где пропадала все утро?
— Ты искал меня? Зачем?
Фил усмехнулся:
— Вы с Гленом стоите друг друга.
Маги нахмурилась, но все же нашла в себе силы спросить:
— А где он?
— Он уехал из замка. Не расстраивайся. Сегодня это не надолго. Он поехал с герцогом.
— С герцогом?!
— Да, сегодня милорд уже остыл и решил взять Глена на утреннюю прогулку.
Маги от этого известия легче не стало. “С герцогом!” — гудело в нее в голове.
— Ну, так где ты пропадала? — Фил вернул Маги к действительности.
— Это Глен просил меня найти?
— Нет, — неохотно признался Фил, — Просто я подумал, что может быть без него тебе будет скучно, — Фил говорил удивительно просто. Маги невольно изумилась, как легко было с ним, как не принужденно.
— Фил, почему ты так хорошо ко мне относишься? — смущенно поинтересовалась Маги.
— А почему я должен относиться к тебе плохо? — Фил от души рассмеялся, — Мадемуазель явно не желает отвечать на мои вопросы. Но и не гонит, и то ладно…
— Ты очень хороший человек, Фил, — Маги подарила ему благодарный взгляд, но, вдруг смутившись этого своего порыва, поспешно отвернулась и после секундной заминки медленно пошла по аллее. Фил не отставал. Мысленно порадовавшись этому, Маги снова ожила, — Фил, а что хотел сказать Том? Что его так встревожило?
— Откуда мне знать, что он хотел сказать? — отмахнулся Фил.
— Что значит ghost? — настаивала Маги.
— Привидение. Это он тебе нашептал?
— Да...
— Вот бестия!
— Почему он говорит о приведении? Фил, я вижу, ты знаешь!
— Знаю.
— Тогда объясни, пожалуйста!
Фил заговорил не сразу, какое-то время он думал о своем, возможно, подбирал подходящие слова.
— Сегодня ночью как минимум в трех местах замка видели призрак Эжена.
— Эжена?!
— Да, ты действительно ничего не слышала?
— Я их не понимаю... Эжен приходил? Что это значит?
Фил усмехнулся:
— Честно слово не знаю.
— Тогда расскажи мне все по порядку, — попросила Маги.
— Хорошо. Первой об этом заявила Элис, кухарка. Глаза расширенные от ужаса, двух слов связать не могла, но все-таки скоро стало ясно, что произошло. Вчера вечером она задержалась на кухне, занималась стряпней. Вдруг слышит странный грохот позади, словно все кастрюли упали разом. Она развернулась и видит, из стенного шкафа выходит ее молодой хозяин, его здесь Фрэнсисом зовут.
— Тсс... Нет кричи, Элис! Я тебе зла не желаю, — говорит он ей.
— Как вы здесь оказались, господин Фрэнсис? — спрашивает она.
— Я не Фрэнсис, Элис, я его брат близнец, Эжен.
— У милорда нет братьев!.. — возражает она.
— Есть, Элис, есть. Я погиб от руки герцога, и я стану его проклятием. Передай всем, что не будет покоя ни герцогу, ни прихвостням его. Это я им обещал!
Элис онемела от ужаса. А Эжен тем временем ушел в соседнюю, тупиковую комнату. Опомнившись, Элис бросилась за ним, а там и пусто, нет никого. Вот и думай, как в этому относиться, — Фил усмехнулся, — То, что она признала в нем Фрэнсиса, говорит за то, что это был один из близнецов. Но, признаться, я бы ей не поверил, если бы не другое...
— Что? — Маги не пропускала ни слова.
— Ее поддержал Джек, этого пьянчугу несло по коридору в направлении к скотному двору, когда по его словам прямо перед ним возьми и возникни Эжен. Джек сразу назвал его Эженом.
— Он был в Руане?..
— Да, это один из гвардейцев. Эжен дьявольски рассмеялся ему прямо в лицо. После чего вдруг оскалился и свирепо изрек: “Беги от герцога, иначе умрешь мучительной и долгой смертью! Это я тебе обещаю!” — и снова рассмеялся. Джек же помчался прочь от него, что было духу.
— Не то...
— Ты о чем, Маги? — не понял Фил.
— Не думаю, что свидетельство Джека прибавило тебе веры в слова Элис. Ты говорил о трех случаях?
Фил кивнул.
— Ты права, крошка, третий случай действительно не дает мне покоя.
— Говори!
— Ты очень нетерпелива, Маги. Ну да ладно. Этот призрак приходил и к Уильяму. Старик рассказал от этом с большой неохотой, даже с опаской. Но рассказать рассказал, а, значит, свое дело сделал. И знаешь ли, здесь я уже теряюсь, даже не знаю, что и подумать. Когда среди ночи Уильям проснулся, этот Эжен уже был в его комнате. Уильям тоже признал в нем Фрэнсиса, а тот представился Эженом да возьми и выложи ему всю эту историю. ВСЮ, начиная с того, что Фрэнсис один из выкраденных в младенчестве четырех близнецов, и заканчивая Руаном. Изложил все сжато, но верно! Мол, двое из четырех уже мертвы, и эти мертвые решили вступиться за живых. Этот Эжен намерен сдержать данное герцогу обещание не заставлять того скучать и заделался призраком.
— Подожди, Фил, ты говорил, призрак рассказал все. И про Антуана тоже, о его роли в Руане?..
— Нет, это было бы слишком. Я же сказал, что рассказ был краток, но в основных моментах на удивление точен. Особенное впечатление на Уильяма произвело упоминание имени Генриха Рая. Конечно, посещение замка графом де Ла Ганом и Антуаном де Валеньи еще не забыто. После того случая остались одни вопросы. Никто ничего не понял, а герцог конечно же не стал себя утруждать какими бы то ни было объяснениями. Теперь же Эжен все расставил по своим местам. Уильям с большим трудом воспринял все услышанное. Так они проговорили довольно долго... Я подозреваю, Эжен даже потребовал, чтобы Уильям все это рассказал прислуге замка. Среди прочего было сказано, что призрак обещает не трогать тех, кто не переступал дороги его брата и Рая, гвардейцам же и герцогу он не обещал сладкой жизни. Уильям клянется, что все было более, чем реально, но когда он после того, как стоя у окна, долго что-то говорил Эжену, вдруг развернулся, Эжена в комнате не было. Он испарился. Трудно предположить, что Уильяму все это приснилось, но еще труднее допустить существование призрака. Хотя... от этого Эжена можно всего ожидать...
— Значит ты готов поверить?..
— Поверить? — Фил усмехнулся, — Я пока подожду. В рассказе Уильяма есть одна очень важная деталь. Он сказал, что у Эжена заметно седые виски...
— Ужас, но, кажется, я этого ждала... — Маги содрогнулась, думая о чем-то о своем.
— Чего ты ждала? — поймал ее Фил.
Тут Маги опомнилась и поняла, что едва не проговорилась.
— Маги, что ты хотела сказать? — настаивал Фил.
— Что все откроется... Или может быть даже чего-то вроде призрака. Сегодня у меня был дурной сон. Ты не поверишь, ночь была одним сплошным кошмаром, кажется, волнения улеглись только на рассвете, и... я бессовестно проспала почти до обеда, — нашлась Маги, — Да... Местная прислуга слишком много хотела узнать. Но чтобы таким странным способом!.. Даже жутко! Мертвые и правда могут приходить к живым?
— Ну... — Фил растерянно повел плечами, — Говорят, что могут...
— О Боже! Я тоже что-то слышала о таком, но никогда не думала об этом всерьез. Такие призраки могут быть опасными?
— Не знаю, если это вообще призрак...
— А что же еще?
— Я говорю, что призрак седой. Понимаешь? Внутренний голос говорит мне, что это важно, а он редко ошибается. Ну да ладно. Не волнуйся так, тебе он войны не объявлял.
Маги на минуту задумалась: “Значит, уйдя от меня, Виктор отправился пугать людей. Он решил таким образом оживить Эжена! Безумец!” Да, на душе было очень не спокойно.
Какое-то время они шли молча, а раскидистые тополя не шевелили ни единым листочком, только равнодушно взирали с высоты своего гигантского роста на мирно бредущих под их сенью Фила и Маги. Вдруг Маги, словно вспомнив что-то, резко остановилась:
— Фил, а герцог обо все это уже знает?
— Да, если сейчас на прогулке Глен ему все это рассказал.
— Рассказал.
Фил подарил Маги испытующий взгляд:
— Маги, как у вас с Гленом?
— То есть как? — не поняла Маги, но сердечко у нее сжалось.
Фил заметил ее смущение и дружелюбно улыбнулся:
— Ладно, ладно, детка, я в ваши отношения не лезу. Только не могу не сказать, ты очень его изменила. Глен просто расцвел, помолодел лет на десять. Это видно с первого взгляда. Как это тебе удалось? Диву даюсь! Хотя... У вас много общего, что верно, то верно...
— Не сочиняй, Фил, — Маги сверкнула глазами и уже хотела оставить Фила, как обнаружила, что навстречу им идет Виктор. Это открытие сделало ее ноги деревянными.
— Привет! — Виктор пожал руку Фила, а Маги даже не улыбнулся. Фил заметил это.
— Уже вернулись. Как прогулка?
— Хорошо, — Виктор кинул на Маги быстрый взгляд, — Она все знает?
— Да... — Фил едва успел догадаться, что речь идет о призраке.
Глен кивнул и уже снова смотрел на Фила.
— Я все рассказал герцогу, — теперь Фил посмотрел на Маги, оказывается, она уже очень не плохо знает Глена.
— И как?
— Он в шоке. Не знаю, поверил ли он, но это очень обеспокоило его. Он велел, чтобы мы с тобой после обеда пришли к нему.
— Ладно.
— Ты же понимаешь, на днях соберется его гвардия, а тут это... Эжен и без того изрядно помял нам нервы в Руане, но это уже будет похлеще.
— Да, но верится с трудом…
— Найди Уильяма, Элис и Джека...
— Понял... — кивнул Фил и, махнув Маги рукой, свернул в соседнюю аллею.
Маги и Виктор остались наедине. Маги потупила взгляд.
— Прости мне вчерашнее, — тихо попросила она, — Забудь мои слова, пожалуйста.
— Я все понял, Маги, — голос Виктора был суров.
Девушка отважилась поднять на него свои зеленые глаза. Они были чуть влажны. Во взгляде же Виктора угадывалось какая-то тоска.
— Мне дорога наша дружба, — Виктор понизил голос и придвинулся к Маги, чтобы она могла лучше его слышать, — Маги, но я всего лишь человек.
— Я больше не стану сыпать соль на твои раны, — решительно произнесла Маги, — Не бойся меня...
Виктор смягчился.
— Верно, я очень боюсь тебя, чудо мое. Ну да ладно. Пойдем, я провожу тебя в замок, кажется, дождь собирается.
И верно, с небес начали срываться одинокие слезинки.
— Не слишком ли опасную игру ты затеял? — робко поинтересовалась Маги.
— Не слишком. Я уже знаю лабиринт как свои пять пальцев.
— А если герцог начнет на тебя охоту?
— Это я на него начал охоту, а ему придется попотеть, бегая от меня. Он больше не будет драться с Гленом, значит пришло время ему встретиться с моим братом.
— Ты уверен?
— Да. А после нашего последнего поединка, я не смогу убить его спящим, ты же понимаешь…
— Ты и раньше не мог, — горько усмехнулась Маги, — Почему порядочным людям так тяжело живется?
Виктор смолчал.
— Герцога можно раскусить, — сказал он чуть позже.
— Ты о чем?
— У меня созрел план. Борьба с призраком объединит герцога с Гленом, и если ни Эжену, так Глену удача улыбнется.
Маги испуганно остановилась. Виктор, заметив это ее движение, наконец, посмотрел на нее:
— Не переживай так, все под моим контролем. Я только хотел сказать, что, пожалуй, приму предложение Фила.
— Предложение Фила?
— Да, он давно пророчил мне стать преемником Ламороу. Я, наконец, согласен. Я знаю, как это сделать, и я хочу это сделать.
— Как?!
— Глен! — с террасы раздался голос Фила.
— Мне пора, — улыбнулся Виктор и ускорил шаг.
Маги же осталась на месте. “Что он задумал?” — этот вопрос в разных вариациях гудел в ее голове весь остаток дня. Но еще больше ее занимало другое, Виктор пошел на мировую, а это значит, что она ему по-настоящему нужна. Что ж, есть чему порадоваться...

Герцог в присутствии Виктора и Фила внимательно выслушал рассказы Элис, Джека и особенно Уильяма, после чего этих последних отправил от себя. Виктору и Филу же было приказано остаться.
— Ваше мнение, — герцог поднял тяжелый взгляд на самых умных из его слуг. Оба молчали. Тогда выбор сделал герцог, — Глен.
Виктор выглядел каким-то растерянным.
— Это какое-то темное дело, милорд. Конечно, ясно, что, либо нас взяла в оборот нечистая сила, либо кто-то очень мастерски разыгрывает.
— Нечистую силу пока отметем, — приказал герцог.
Виктор согласно кивнул.
— Все трое сходятся в одном — у призрака лицо близнецов, он называет себя Эженом. Это, если отмести мистику, может значить лишь одно, мы имеем дело либо с Антуаном, либо с Жаном.
— Нет, черт побери! — герцог встал и раздраженно прошелся по комнате.
— Почему нет, милорд? — удивился Фил.
— Антуан в Париже, общается с графом де По. Пит сообщает, что держит его на очень коротком поводке, а я верю Питу. Жана тоже не может быть здесь. Рон два дня назад поймал его след в Бордо.
— Что значит след? — не понял Глен, — Не его самого, а какой-то след?
— Жан там был принят за Антуана, — отмахнулся герцог, — И так...
— Простите, милорд, но выбор не богат, — Глен встал и сокрушенно развел руками, — Если вы так уверены в правоте донесений Пита и Рона, то что остается? Прибавьте к этому еще и то, что этот некто передвигается практически бесшумно. Элис не заметила, как он ушел, Уильям тоже, причем последний находился с ним в одной комнате.
— По-твоему это невозможно? — сощурился герцог.
Виктор непонимающе повел головой.
— Милорд, согласитесь, легче поверить в их безумие, чем в то, что они говорят. Но надо обратить внимание на то, что Уильям получил исчерпывающую информацию и мало похоже на то, чтобы он узнал это от кого-то еще, а историю с призраком присочинил.
— Значит, у тебя нет идей, — тяжело подвел черту герцог, — Фил?
— Есть, милорд, — Фил задумчиво повел головой.
— Говори.
Фил, собираясь с мыслями, минуту хранил молчание, и, наконец, обронил одно слово:
— Граф.
— Граф? Ты имеешь в виду графа де Ла Гана? — уточнил герцог.
— Да, милорд. Почему нет? Ведь призрак обладает лицом близнецов и в то же время седой, точнее седеющий. Вспомните, Уильям говорил об этом...
— Да? — удивился Глен, — Но в словах Элис и Джека этого не было.
— Допускаю, что они были слишком перепуганы, чтобы обращать внимание на эти мелочи.
— В таком случае... — Глен обратил взор к герцогу, — А ведь мы не знаем, где граф.
Герцог чуть побледнел.
— Ладно, вы свободны. Хотя нет... Пока я не разберусь в этом деле, сделайте все возможное, чтобы в замке не поднималась паника.
— Это трудная задача, милорд, — заметил Фил.
— А я не говорил, что она легкая, — огрызнулся герцог, — Все. Убирайтесь.
Герцог остался наедине с самим собой. “Пожалуй, сейчас я одни знаю реальное объяснение происходящего. Кто-то знает тайну ходов и вздумал со мной играть. И этот кто-то имеет лицо близнецов и к тому же сед... Граф?! Да, Фил прав. О, черт бы побрал этого графа! Я действительно не имею понятия, где он сейчас, чем занимается. Почему бы ему не быть здесь? Он!” — герцог взволнованно прошелся по комнате, — “Значит он знает тайну ходов. Но откуда?! Стоп, с ним этот пройдоха Рай! Да, без сомнения, этот подлец за годы жития здесь каким-то образом пронюхал мою тайну, и теперь... Да, это так! Но... что-то здесь не так. Да, призрак слишком подробно рассказал Уильяму Руанскую историю. Хотя, почему слишком? Граф ведь как-то сломал барона. Так не барон ли ему все рассказал?... Да, так! Все объяснимо!” Но от этой мысли герцогу не стало легче. Он вдруг почувствовал неотвратимость встречи со своим старым врагом, и сознание того, что он, герцог, оказался в собственном замке, как в опасной паутине, бросило его в холодный пот. “Почему граф сразу не пошел на поединок, а прежде решил свести с ума обитателей замка? Что-то я раньше не замечал за ним желание затягивать удовольствие. И как теперь готовиться к встрече с ним? Где ждать? И ведь если он придет, то скорее всего с Раем, а мне не на кого опереться, один я с ними не справлюсь. Фил, Глен... Да, мои шакалы придут ко мне на помощь, если у меня будет возможность их позвать, но... Да, я не могу постоянно держать их при себе, и главное — они не должны подозревать о моем страхе. Фил, Глен... Глен, Фил... Черт побери, Фил да, но Глен? Да, пора определиться в отношениях с ним.”
Уже через секунду на призыв нервного звонка герцога откликнулся Фил. Он постучал и, учтиво склонив голову, вошел в кабинет.
— Вы звали меня, милорд?
— Да, Фил, проходи. Тебе придется ответить на ряд моих вопросов. Глен проявлял хоть какой-нибудь интерес к похоронам Эжена?
— Нет, милорд.
— И никуда не отлучался, ни у кого ничего не выведывал?
— Нет. Он постоянно был у меня на глазах, — Фил еще не понимал, к чему клонит герцог, но он хоть уже и привык к тому, что герцог проявляет к Глену особенное внимание, на этот раз удивился, что это ему пришло в голову вновь перевернуть пусть и недавние, но уже столько раз обмусоленные события.
— Во время облавы, когда вы пытались выловить Фрэнка с Марианной, ты тоже постоянно был рядом с ним?
— Да, постоянно, насколько это было возможно. И замечу, тогда он особенно много сделал для организации этой облавы.
— Ты хочешь сказать, что это он ее организовал?
— Нет, милорд, приказы отдавали вы... — в глазах Фила мелькнул лукавый огонек.
Герцог нахмурился:
— Значит, все то время он был рядом с тобой и ничего особенного...
— Ничего, если не учитывать, что он сам по себе особенный.
— В каком смысле?
Фил удивленно повел плечами.
— Но, милорд, мы же с вами уже говорили об этом. Все вынуждены признать, что он человек выдающихся способностей.
— Может быть... А что ты узнал за последнее время? Чем он живет?
— Дружбой с Маги. Они проводят вместе все дни напролет.
— И что делают?
— Колесят по лесам. Я устал за ними бегать.
— А девчонка тебе ничего не говорила? Ты же вроде то же в числе ее друзей.
— Ничего особенного. В принципе все как в Руане, только может быть она еще больше его боготворит, а он стал помягче с ней.
— А ночами он спит?
— Конечно, — Фил наконец начал догадываться о чем речь.
— Ты в этом уверен?
— Да, но...
— Что?!
— ... я ведь тоже сплю.
— А?!..
— Милорд...
— Я удвою тебе жалование, если ты не поспишь грядущие две ночи. Понял?
— Да, милорд.
— Тебе есть, что еще добавить?
— Нет.
— Тогда ты свободен.
Фил вышел.
“Так, не густо. Не похоже, чтобы Глен играл на них, но... Черт бы пробрал его глаза! Если бы не эти глаза, я бы ни на миг не сомневался в его преданности, но эти глаза близнецов не дают мен покоя. Надо наконец решить. Либо я в его лице нашел идеального слугу, либо... И это надо решить немедленно. В борьбе с призраком мне необходима помощь, и лучше бы помощь такого человека, как Глен. Фила может оказаться мало. Ладно, хочется верить, что все еще не так плохо”, — попробовал приободрить сам себя герцог.

Фил вышел от герцога весьма озадаченным. Приказ усилить слежку за Гленом, не спать даже ночью, не обрадовал Фила. Он не смог подавить тяжелого вздоха и, выйдя от герцога, направился прямо по коридору, то есть куда глаза глядят: “Разрази гром этого герцога! Сколько же можно?! Его раздирают сомнения, а мне приходится следить за другом, точнее за человеком, которого я бы хотел называть другом! Черт побери, герцог! За десять лет моей службы вам я впервые встретил такого человека, и вы неумолимо возводите между нами барьер. Я понимаю, не в ваших правилах допускать дружескую симпатию между слугами. Разделяй и властвуй — вот ваш лозунг, но...” Фил с досадой ударил кулаком об очередной дверной косяк.
Дождь так и не собрался, плотная пелена облаком уже успела в нескольких местах порваться, и из этих дыр озорно подмигивало солнце. Его лучи лились в окна замка, возводя яркие стены света, между угрюмыми закоулками мрака. Так, ныряя из дня в ночь, Фил прошел две комнаты анфилады и уже хотел переступить порог третьей, когда неожиданно его окликнул Глен. Тот уютно расположился на подоконнике одного из окон и так, залитый светом, был не очень заметен, хотя... Фил все же покорил себя за свою невнимательность.
Виктор сменил позу, предлагая Филу подойти и разделить его общество. Фил не заставил себя упрашивать.
— Как герцог? Рвет и мечет? — усмехнулся Глен.
— Вроде того, — согласился Фил, с удовольствием вдыхая свежий воздух полной грудью, — Правда, признаюсь, я ожидал от него больше эмоций.
— А ты ему зачем был нужен? — Виктор чуть сощурился.
Фил ответил не сразу. Он развернулся к Глену и какое-то время смотрел на него молча.
— А ты как думаешь?
— Ты предлагаешь мне угадать? — Виктор удивленно повел бровью.
— Да.
— Ты и правда этого хочешь?
Этот вопрос как-то смутил Фила. Он лишь кивнул, только позже поняв, что в этот момент Глен давал ему шанс не говорить правды, но Фил не воспользовался этим шанцем.
— Герцог в тебе ошибается, Фил, — заметил Виктор.
— Что ты хочешь сказать?
— Ты непростительно искренен с человеком, которому тебе поручено вынести приговор.
Фил почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Виктор же развернулся к окну и, уже глядя в сад, произнес:
— Герцог сейчас очень нуждается во мне, но боится мне довериться, поэтому тебе и перепала эта неблагодарная работенка последить за мной. Верно я говорю?
Фил уже откровенно поежился:
— Ты считаешь, он в тебе нуждается? А не наоборот? Может быть, ты ему мешаешь? — Фил напряженно ждал ответ.
— И это тоже. Я многим мешаю уже одним своим существованием…
Фил чувствовал ужасную неловкость, он уже не знал, что ему говорить, стоит ли вообще говорить.
— Порой мне становится страшно, — наконец выдохнул он, — Иногда кажется, что ты знаешь наперед, что кто подумает, сделает...
— Ты сам знаешь, что это не так. Если бы я мог угадывать чужие мысли, предвидеть будущее, скольких бы ошибок я смог бы избежать, — Виктор горько поджал губы, и Фил, заметив это его движение, кажется, вдруг сам ощутил неимоверной тяжести груз непоправимых утрат, который гнетет Глена. Фил вдруг остро понял, что практически ничего не знает об этом человеке, о его прошлом. Но Виктор не позволил Филу долго задержаться на этой мысли.
— А тому, что тебя порой пугает во мне, есть очень простое объяснение, ты и сам знаешь ответ. Сейчас герцогу нужно четко знать кто свой, а кто чужой. В стане “своих” сейчас прибываешь только ты. Пит и Рон очень далеко, а меня герцог продолжает опасаться, думаю из-за того, что видит во мне некоторое сходство с близнецами. Его пугает, что человек подобный мне, уже почти занял место Ламороу, при этом он сам до сих пребывает в тяжких сомнениях. Не так ли? А ты сам, Фил, ты разве не провидец? Не ты ли завещал мне место Ламороу еще при жизни того? Вот так, все просто и сложно одновременно.
— Может быть так, но ты еще не занял место Ламороу, — лукаво заметил Фил, — хотя не скрою, эта история кончится либо так, либо очень плохо для тебя.
— Позволь опять напомнить тебе твои же слова, быть вашим вожаком дело не сахарное, так что же хуже для меня?
На этот раз Виктор был абсолютно серьезен, и Фил опять остро ощутил за этими словами огромную недосказанность и досаду, что он опять не в состоянии понять всего. Но ему было так же очевидно, что сейчас не время ломиться в закрытую дверь души этого человека, и потому Фил поспешил чуть изменить тему:
— Но в этой истории с призраком... ты чувствуешь себя в силах помочь герцогу?
— Не знаю. Если проведению будет угодно, мы справимся с этим.
— Еще один вопрос, ты-то сам как думаешь, это мистика, или чья-то ловкая шутка.
— Шуткой я бы это не назвал, но и для мистики оснований маловато, этих Лаганов слишком много.
— Было слишком много. Теперь в живых только два близнеца из четырех и граф. Хотя мне трудно понять, как бы человек мог бесшумно ходить сквозь стены.
— Верно, дружище, пока мы это не узнаем, мы по-прежнему будем исполнять роль дичи в этой игре. Что ж, пойдем, и сами осмотрим эти таинственные места.
Фил согласно кивнул.
Глен и Фил провели за этим занятием несколько часов, они обследовали каждую щель на кухне и в комнате Уильяма. Эти их действия привлекли внимание всего замка. Каждый слуга знал, что эти двое, особенно выделенные герцогом люди, умеют соображать за десятерых, и потому была реальная надежда, что им удастся раскрыть эту тайну. Но... эти надежды оказались тщетными.
Узнав о их деятельности, герцог пожелал лично их выслушать, но к сказанному утром мало что прибавилось.
— Складывается впечатление, что призрак действительно ходит сквозь стены, — заявил Виктор. Герцог при этом метнул в его сторону острый взгляд, что много сказало Виктору, но он продолжал, — Посудите сами, кладовая, из которой по словам Элис, призрак не выходил, не имеет даже окон, а дверь в ней единственная. Дверь же в комнате Уильяма очень скрипит, старик бы сразу услышал, как она открывается. К сожалению, все это пока не проливает света на нашу проблему.
— Вижу. Это все?
— Да, — подтвердил Фил.
— Вы свободны, — герцог проводил их тяжелым взглядом.
Весть о том, что труды Глена и Фила ничем обнадеживающим не увенчались, разлетелась по замку в один миг. Тогда за ужином Виктору пришлось взять на себя смелость созвать всех слуг вместе и обратиться к ним с краткой речью.
— Да, мы пока не можем объяснить, что произошло прошлой ночью, но в любом случае, повода для паники нет. Да, нет! — Виктор повысил голос, — Вспомните, что рассказывал Уильям, призрак обещал не трогать тех, кто не пересекал дороги Рая и Фрэнсиса. Призрак грозил неприятностями герцогу, а не всем вам. Вот она, человеческая природа, у хозяина проблема, а вы каждый схватился за свою шкуру, будто она загорелась на вас. Теперь подумайте, чего бояться вам!? Как я понял, Фрэнсис и Рай здесь жили как в раю, всеми любимые и ни кем не задеваемые. Эжена же вы и вовсе не знаете. Надо ли еще что-нибудь говорить? От себя добавлю, что в Руане Эжен показал себя человеком, умеющим держать свое слово, и если это Эжен, пусть и в образе призрака, то он, я уверен, останется верен себе. Так что спите спокойно.
— А мы? — не выдержал один из гвардейцев, побывавших в Руане.
— А вы, то есть МЫ... — Виктор выдержал паузу, тем самым подчеркивая свою принадлежность к гвардейцам герцога, — Мы должны особенно усердно помолиться перед сном. Тем же у кого нервы слабые, советую не спать в одиночестве... Может быть, этот призрак больше и не появится.
Одних эта речь приободрила, другим стало печально, но все же несколько спокойнее, видимо спокойствие Глена как-то передалось и им. Герцог тоже слышал эту речь, заметил произведенный ею эффект и мысленно даже поблагодарил Виктора за это.
— Вот зачем ты нужен герцогу, — усмехнулся Фил чуть позже, — Похоже, ты здесь единственный, кто может как-то предотвратить панику.
— Не знаю, не знаю, — вздохнул Виктор.
Тут Маги, наконец, решилась к ним подойти.
— Привет! — улыбнулся ей Фил.
Виктор тоже подарил ей слабую улыбку.
— Привет! — Маги была очень серьезна, — Глен, ты здесь хорошо говорил, убедительно, но...
— Что но?.. — не понял Виктор.
— Меня это не успокоило. Я ужасно боюсь! Слышишь, я очень-очень боюсь этого призрака! Меня приводит в отчаяние одна мысль о том, что вот-вот наступит ночь.
— Ты к чему клонишь? — Виктор нахмурился, — Я же ясно сказал, тебе нечего бояться.
— Нечего?! Не держи меня за дуру! Я из Руана! Я тебе друг, друг человека, который здесь произносит такие речи. Ты не хочешь меня понять?! Я боюсь! Я ужасно боюсь!!!
В глазах Маги появились слезы.
— Глен, я не хочу ночью оставаться одна. Позволь мне переночевать в твоей комнате. Глен...
Виктор чуть не подпрыгнул от радости, но внешне это выразилось в крайнем смущении.
— Но Маги, — Виктор выразительно покосился на Фила, — Почему бы тебе не попроситься к кому-нибудь из женщин?
— Да любая из них трясется побольше моего. Глен, не прогоняй меня.
— Но, Маги... видишь ли... — Виктор явно не находил нужный слов, — Я сплю не совсем один, — и он вновь глянул на Фила.
Маги перехватила этот взгляд, с недоумением посмотрела на Фила и снова обратилась к Виктору:
— Как это не совсем один?! У тебя появилась женщина?..
— Тфу-ты черт! Маги! — Виктор с досадой тряхнул головой, — Это что, уже ревность? Еще таких спектаклей мне не доставало!
— Но тогда... я не понимаю, — Маги очень смутилась, но было видно, что она еще не намерена сдаваться, — Глен, я прошу защиты, ты мне в ней отказываешь и оправдываешь это более чем странно. Что происходит?
Виктор стушевался под таким напором. Было видно, ему потребовалось сделать на собой большое усилие, чтобы наконец ответить:
— Маги, детка, если хочешь, пожалуйста, располагайся на эту ночь в моей комнате, но пр